150 лет назад, 2 февраля 1859 года, родился английский психолог и сексопатолог Хэвлок Эллис, которого справедливо считают застрельщиком мировой сексуальной революции. Эллис одним из первых заговорил о половом раскрепощении, хотя ни разу в жизни не занимался сексом и знал вопрос только в теории. Многие сексуальные революционеры порой имели совершенно фантастические представления об этом предмете. И все же революция свершилась, потому что очень многие поняли, какие выгоды она может принести.
Невинный революционер
Многие считают, что сексуальная революция середины ХХ века пришла в мир, в котором секса либо не было, либо было очень мало. На самом деле сексуальность людей XIX--первой половины ХХ века была не настолько подавленной, как принято думать. Так, в 1868 году в Лондоне, по данным полиции, функционировало 2119 борделей, а общее число профессиональных жриц любви в британской столице достигало 50 тыс. Хотя большая часть викторианских джентльменов не отказывала себе в удовольствии пользоваться их услугами, а многие к тому же содержали постоянных любовниц, об этом не принято было говорить. В Лондоне были десятки книжных магазинов, торговавших порнографическими романами, существовало более двух сотен кофеен, в которых джентльмены знакомились с девушками, готовыми стать содержанками богатых господ, а "французские письма", как тогда называли презервативы, мог приобрести практически любой. Все об этом знали, многие этим пользовались, но никто об этом не говорил. Более того, из общественной жизни старательно изгонялось все, что могло показаться хоть сколько-нибудь эротичным. Так, во время концертов на ножки роялей надевали чехлы, чтобы никто, глядя на эти голые ножки, не задумался о чем-нибудь непристойном.
В общем, жизнь в викторианском обществе шла по принципу, который сформулировала одна лондонская дама: "В Лондоне можно делать все, что вам захочется, до тех пор, пока это не получило огласку". Поэтому сексуальная революция началась с того, что об отношениях между полами начали говорить вслух публично.
Бесчисленные порнографы, разумеется, всегда говорили о сексе без устали. Но для того чтобы половой вопрос наконец вышел из подполья, свое слово должна была сказать наука, в которую люди XIX века безоглядно верили. Нужен был человек науки, который решился бы высказаться на столь взрывоопасную тему, и такой человек нашелся. Англичанин Хэвлок Эллис был человеком скромным и невероятно скучным, и то же самое можно сказать о его научных трудах. К тому же его вряд ли можно было назвать профессиональным ученым, поскольку его образование ограничивалось медицинской школой при больнице Святого Фомы. И все же он сумел заинтриговать общественность, поскольку открыто заговорил о том, о чем другие предпочитали молчать.
Эллис родился в 1859 году в семье капитана дальнего плавания. Он получил среднее образование, но когда в 1875 году отец отвез его в Австралию, оказалось, что молодому человеку не хватает знаний даже для того, чтобы устроиться учителем в школе. Эллис зарабатывал на жизнь частными уроками. После возвращения в Англию он решил связать свою жизнь с медициной и поступил в медицинскую школу. Больше всего его интересовали вопросы сексологии, которой он и решил посвятить свою жизнь. Эллис идеально подходил на роль ученого, изучающего половой вопрос, поскольку он был, наверное, единственным исследователем, который смотрел на проблему совершенно беспристрастно. Дело было в том, что Эллис никогда в жизни не занимался сексом, а потому мог изучать взаимоотношения полов так же отстраненно и объективно, как энтомолог изучает повадки мух или пауков. В 32 года Эллис женился на писательнице и суфражистке Эдит Лис, которая была лесбиянкой, так что попрактиковаться в исполнении супружеских обязанностей ему так и не довелось. Многие подозревали в нем скрытого гомосексуалиста, но люди, близко его знавшие, категорически отвергали подобные предположения. Один из его друзей писал: "В нем не было ничего гомосексуального. Я думаю, он был асексуальным, полным и законченным девственником. Он знал о сексе все, кроме того, как им заниматься. Я уверен, что он никогда в жизни этого не делал".
Эллис был принят в интеллектуальную элиту Лондона отчасти благодаря женитьбе на активистке суфражистского движения, отчасти из-за того, что он активно поддерживал ее идеи о необходимости освобождения женщин. Впрочем, его писания говорили о том, что к женщинам он относился без особой симпатии. Эллис, в частности, писал, что женщины, "попав в экономическую зависимость от мужчин, утратили свою творческую энергию и уподобились примитивным животным-паразитам, которые всю жизнь сосут чужую кровь". Книга, которая его прославила, была посвящена вовсе не женщинам. В 1896 году Эллис издал труд под названием "Сексуальное отклонение", в котором впервые открыто заявил о том, что гомосексуализм не болезнь и не порок, а некое врожденное свойство, которое обнаруживается у большего числа людей, чем ранее считалось. В сущности, Эллис нарушил одно из главных викторианских правил — не говорить открыто о том, о чем и так все в курсе. В частности, он подробно описывал жизнь гей-сообщества Соединенных Штатов: "Мир людей с сексуальными отклонениями в американских городах воистину огромен, а их сообщество отлично организовано. У них есть собственные словечки, обычаи, традиции, а в каждом городе есть множество мест для встреч: церкви, куда они ходят, кафе, хозяева которых сами имеют отклонения, улицы, где по вечерам каждый пятый мужчина — гомосексуалист. У них есть собственные "клубы для ночных встреч"". Все это шокировало публику, а лондонский книготорговец Джордж Бедборо, который попытался пустить книгу в открытую продажу, был привлечен к суду и поспешно отказался от ее распространения. Суд постановил, что книга должна быть доступна только для врачей, но все, кому было интересно, ее все-таки прочитали. Эллис был вхож в знаменитое Фабианское общество, где тон задавали левые интеллектуалы вроде Бернарда Шоу. Люди этого круга отнеслись к опальному ученому с большой симпатией, поскольку многие из них считали, что запретных тем быть не должно. Эллис опубликовал еще несколько книг о взаимоотношениях полов и ввел в научный оборот такие понятия, как аутоэротизм и нарциссизм, которые позже были позаимствованы Фрейдом. Сам он, до старости оставаясь девственником, вовсе не был сторонником половой распущенности. Он был настолько консервативен, что рекомендовал для предотвращения онанизма у подростков использовать твердый чехол для пениса. В сущности, он так и остался скромным и чопорным викторианцем. Однако ему удалось убедить современников в том, что ученый имеет право говорить то, о чем не принято рассуждать в приличном обществе. Более того, приличное общество с его подачи само стало об этом говорить.
Детородный оргон
В старости Хэвлок Эллис откровенно завидовал Зигмунду Фрейду, поскольку слава главного специалиста по сексуальным проблемам досталась не ему, а венскому доктору. Кроме того, у Эллиса никогда не было такой обширной практики, как у основателя психоанализа, а потому никогда не было и таких доходов. Между тем Фрейд действительно пошел дальше Эллиса, поскольку не просто объявил на весь мир, что половое влечение существует, но еще и настаивал на том, что все остальное просто несущественно. Построения Фрейда были смелы, хотя порой и спорны. Так, например, он смешивал сексуальность и чувственность, что позволяло ему увидеть половое влечение в стремлении ребенка к материнской ласке. Но публику теоретические тонкости мало волновали. Своим учением об эротических запросах маленьких детей Фрейд фактически разрушал христианский миф о невинных младенцах, утверждая, что никто в этом мире не невинен. Из учения Фрейда следовало, что люди искусства, ученые, государственные деятели, мыслители и прочие выдающиеся личности на самом деле движимы теми же тайными импульсами, что и простые смертные, и, в сущности, ничем не лучше остальных. Такое учение нравилось публике, а обещание психоаналитиков решить любые личностные проблемы приводило в кабинеты Фрейда и его учеников немало обеспеченных пациентов.
Неудивительно поэтому, что само понятие сексуальной революции ввел человек из ближайшего окружения Зигмунда Фрейда, и еще менее удивительно, что этот человек попытался заработать на своей революции деньги. Вильгельм Райх родился в 1897 году на востоке Австро-Венгерской империи, и история его детства могла бы стать идеальным пособием для изучения психоанализа. Его отец — богатый крестьянин еврейского происхождения — страстно желал быть немцем и потому запрещал двоим своим сыновьям общаться с украинскими и еврейскими детьми. Поскольку немецких ребятишек на Западной Украине было не так уж и много, маленькому Вильгельму было довольно одиноко. Зато он мог подсматривать за служанкой, которая занималась любовью со своим приятелем, так что его одиночество не было таким уж скучным. А в 12 лет, узнав, что его мать завела роман с их домашним учителем, Вильгельм донес об этом отцу. Вскоре мать покончила с собой, выпив жидкость для мойки посуды. Сломленный несчастьем отец прожил после этого недолго. В 1914 году он застраховал свою жизнь и в холодную погоду залез в пруд якобы затем, чтобы наловить побольше рыбы. За пневмонией последовал туберкулез, который свел его в могилу.
Вскоре началась Первая мировая война, и молодой Райх был вынужден оставить отцовскую ферму. Вильгельм успел повоевать на итальянском фронте, а после войны занялся изучением медицины в Венском университете, где преподавал Зигмунд Фрейд. Райх стал верным учеником и ассистентом основателя психоанализа, причем искусством зарабатывать деньги он тоже овладел в совершенстве. Позже, переехав в Берлин, он обзавелся обширной практикой, позволявшей жить на широкую ногу. В Берлине ему принадлежал десятикомнатный особняк, у него был автомобиль, который в те годы был предметом роскоши. Словом, психоанализ приносил ему неплохой доход. Однако богатство не помешало ему вступить в компартию. Со студенческих лет он был поклонником марксизма и мечтал соединить строительство социалистического общества с освобождением человека от ханжеской буржуазной морали. Свои взгляды Райх изложил в книге "Сексуальная революция", которая мгновенно стала бестселлером. Психоаналитик утверждал, что все формы социального и политического подавления — результат подавленной сексуальности обитателей западного мира и, если эту сексуальность освободить от гнета вины и дать ей зеленый свет, эксплуатация и несвобода останутся без своей питательной среды и отомрут. В другой своей книге "Массовая психология фашизма" Райх утверждал, что фашизм развился как раз на почве сексуальных комплексов. Так на свет появился главный постулат всех сексуальных революционеров ХХ века, которые были уверены в том, что новое общество без войн, насилия и тирании будет построено не раньше, чем рухнут оковы старой морали, регламентирующей сексуальное поведение.
Еврей и коммунист, усматривавший причины национал-социализма в подавленной сексуальности, разумеется, не мог рассчитывать на благосклонность нацистов, а потому бежал сначала из Германии, а потом и из Европы, перебравшись в США. В Америке Райх довольно быстро отрекся от былых коммунистических идеалов и попробовал заняться бизнесом, который его и погубил. Райх считал себя первооткрывателем энергии, которая была основой всего мироздания и которая делала возможной саму жизнь. Для обозначения этой энергии он придумал слово "оргон". Репродуктивные функции человеческого организма, с его точки зрения, зависели от количества оргона, равно как и способность человека испытывать оргазм. В 1941 году Райх собрал аппарат, который назвал оргонным аккумулятором, и повез его показывать Альберту Эйнштейну. Великий физик внимательно выслушал изобретателя и согласился с тем, что если собранный Райхом ящичек действительно будет сам собой нагреваться, как это обещал его создатель, это будет означать переворот в науке. Райх отдал Эйнштейну свой аппарат, и тот приступил к экспериментам. Поначалу Эйнштейн обнаружил, что аккумулятор, который должен был нагреваться по мере накопления оргонной энергии, действительно нагревается. Однако вскоре стало ясно, что температура ящика меняется из-за того, что меняется температура в лаборатории, и Эйнштейн посоветовал Райху в другой раз аккуратнее проводить эксперименты.
Райха, правда, это нисколько не смутило. Более того, он наладил производство и продажу больших оргонных аккумуляторов размером с телефонную будку. Предполагалось, что человек, усевшись внутри аппарата, будет накапливать оргонную энергию и тем самым оздоровляться и улучшать свою половую жизнь. Однако эксперименты, проводимые Райхом, ясно говорили только о том, что оргонная энергия никого не может вылечить, даже если она существует. Райх же был уверен в том, что оргон может вылечить лучевую болезнь, хотя облученные мыши, посидев в оргонном аккумуляторе, подыхали так же быстро, как и все другие. Деятельность Райха все больше смахивала на обыкновенное шарлатанство, и Управление по продовольствию и медикаментам США (FDA) решило повнимательнее присмотреться к его бизнесу. В результате Райху было запрещено торговать оргонными аккумуляторами, а когда он нарушил запрет, суд приговорил его к двум годам тюрьмы. Райх отсидел в тюрьме год, а 3 ноября 1957 года умер в своей камере.
Хотя человек, так много сделавший для сексуальной революции, был признан шарлатаном и мошенником и умер в тюрьме, остановить эту революцию было уже невозможно. Слишком уж многие поняли, какие доходы она сулит.
Завоевания революции
В послевоенной Америке и Европе наконец грянула та самая сексуальная революция, о которой так много говорили Райх и его почитатели. Теперь уже трудно сказать, с чего все началось — с первого номера журнала Playboy, который увидел свет в 1954 году, или с романов Керуака и Берроуза, которые стали манифестами нарождавшейся контркультуры. Так или иначе, к этому времени для этой революции было все готово. Во-первых, окончательная эмансипация женщин была уже неизбежна. Две мировые войны, когда мужчины надолго покидали дом, приучили женщин к самостоятельности, научили их работать, зарабатывать и рассчитывать только на себя. Такие женщины уже не соглашались на роль домохозяйки, они хотели делать карьеру и могли содержать себя и семью. Они желали самостоятельно принимать решение о том, когда стоит вступать в брак, когда заводить детей, в каком количестве и т. д. Во-вторых, люди Запада устали от бесконечной мобилизационной атмосферы, от постоянной готовности к войне. Вторая мировая сменилась холодной войной, которая принесла с собой страх перед ядерными ударами и коварными агентами Кремля. В США консерваторы считали, что идеи полового раскрепощения исходят от коммунистов (что не так уж далеко от истины), и стремились сохранить традиционные семейные устои в пику врагам Америки. В результате в глазах миллионов людей традиционные ценности стали ассоциироваться с милитаризмом, политическим консерватизмом, религиозной нетерпимостью и в конечном счете с расизмом, поскольку консерватизм и расизм в Америке шагали рука об руку. Поэтому люди, жаждавшие реформ и перемен, как бы автоматически попадали в лагерь сторонников сексуальной революции, поскольку и реформисты, и сексуальные революционеры видели перед собой одного и того же врага. В-третьих, под влиянием урбанизации менялся стиль жизни миллионов американцев и европейцев. Люди, возвращавшиеся домой из цехов и офисов, нуждались в отдыхе и развлечениях, а сексуальная революция обещала море острых ощущений. Наконец, на рынке появились качественные и недорогие контрацептивны, которые делали сексуальные приключения более безопасными. Словом, перемены были неизбежны, но в какой именно форме эти перемены будут проходить, во многом зависело от интеллектуальной и деловой элиты, которая, как вскоре выяснилось, была озабочена тем, чтобы заработать на сексуальной революции побольше денег.
Поскольку сексуальная революция начиналась под флагом науки, среди тех, кто сумел на ней заработать, было немало ученых. Так, американский биолог Альфред Кинси добился статуса научного светила, а также получил неплохие гонорары, издав в 1948 году труд под названием "Сексуальное поведение мужчины", а в 1953-м — "Сексуальное поведение женщины". Кинси, в сущности, продолжал линию Эллиса, доказывая, что гомосексуализм встречается чаще, чем многие думают. Ученый доказывал, например, что 46% мужчин "сексуально реагируют" на лиц своего пола, а 37% мужчин имели хотя бы один гомосексуальный опыт. Метод, которым Кинси получил столь шокирующий результат, был довольно спорным, поскольку среди опрошенных им лиц было немало заключенных. Кроме того, как указывали скептики, люди, которые решались проходить тесты на определение сексуальной ориентации, скорее всего, сами еще не разобрались в своих предпочтениях, а значит, скрытых геев среди них должно быть больше, чем в среднем по стране. Впрочем, Кинси такие выпады мало волновали. И все же его работа была образцом научного подхода по сравнению с бесчисленными руководствами о том, как сделать половую жизнь богаче и разнообразнее, которые затопили книжные полки в последующие десятилетия. Так, книга психиатра Дэвида Ройбена "Все, что вы всегда хотели узнать о сексе, но боялись спросить" стала настоящим бестселлером, несмотря на то что в тексте содержалось много ошибок и неточностей. Автор, в частности, утверждал, что гомосексуалиста можно вылечить, а также уверял, что лесбиянки и проститутки — это одно и то же. И все же книга была издана в 52 странах, а число проданных копий исчислялось десятками миллионов.
Книжные гонорары были не единственным способом получения денег для психологов, сексологов, психиатров и прочих людей, сделавших половое просвещение масс своей профессией. Так, супруги-психологи Эберхард и Филлис Кронхаузен не только писали книги об освобожденной сексуальности, но и собирали коллекцию эротического искусства, которую перевозили из страны в страну и демонстрировали за деньги. Время от времени Кронхаузены устраивали настоящие эротические шоу, которые предваряли открытие их выставки в очередной стране, а также снимали эротические фильмы. Несмотря на то что все это имело явно коммерческий характер, Кронхаузены утверждали, что работают за идею. Так, после выхода в 1970 году фильма с характерным названием "Свобода любить" супруги заявили, что "считают свободное выражение сексуальной реальности и фантазий необходимым для личного блага людей и общественного прогресса".
Вслед за учеными потянулись и предприниматели. Первыми по новым правилам стали играть кутюрье-авангардисты и представители шоу-бизнеса. Например, американский кутюрье, стилист и борец за права геев Руди Гернрайх в 1964 году представил так называемый монокини — купальник без верха. Оголив женскую грудь, Гернрайх, в сущности, ничего нового не придумал, поскольку труженицы борделей щеголяли в таком виде от начала времен. Но Гернрайх позиционировал монокини как пляжный костюм для современных эмансипированных женщин, а потому был обласкан прессой за смелость, прогрессивность и экстравагантность. Идея Гернрайха была мгновенно подхвачена бизнесменами. В том же 1964 году в Сан-Франциско хозяева ночного клуба Corner наняли девушек, которые танцевали топлес, и вскоре их примеру последовали сотни подобных заведений по всей Калифорнии. В 1966 году власти Калифорнии попробовали запретить танцы в полуобнаженном виде, но суд постановил, что хождение топлес не противоречит закону. Вскоре мода распространилась по всей стране, причем в Нью-Йорке к полуобнаженным танцовщицам добавились полуобнаженные официантки. Мэр Нью-Йорка Джон Линдсдей сокрушенно вздыхал по этому поводу: "Стыд и срам! В какой бордель обратился этот город!" — но сделать ничего уже не мог. А хозяева клубов продолжали подсчитывать доходы.
Между тем дизайнеры продолжали трудиться и выдумывать одежду, наиболее подходящую для сексуальных революционеров. В начале 1960-х годов несколько модельеров практически одновременно изобрели мини-юбку. Впрочем, честь создания этой детали туалета досталась англичанке Мэри Квант, которая изобрела не только юбку, но и само слово "мини". Квант объясняла значение своего изобретения в терминах сексуальной революции: "Я подумала — только ли я одна хочу оказаться в постели с мужчиной до наступления темноты? Добропорядочные женщины ждут ночи, но многие не желают ждать. Мини — это символ таких женщин". И действительно, мини-юбки произвели фурор на рынке, обогатив Мэри Квант. Правда, новая мода повергла в шок население многих стран, в особенности тех, где жители отличаются южным темпераментом. В Аддис-Абебе прошли массовые протесты против мини-юбок, в Конго несколько сотен девушек были арестованы за их ношение, а в Бразилии 63-летний мужчина набросился в автобусе на девицу в мини-юбке и искусал ее ноги.
Производители товаров и услуг все больше понимали, что любой товар должен быть хоть в чем-то сексуальным, и стремились сделать таковыми даже самые несексуальные предметы вроде детских игрушек. Хозяин парижской фабрики игрушек Клод Рефабер однажды задумался о том, почему у кукол-мальчиков нет пениса. В итоге появилась кукла "Младший братик" (Petite Frere), которая поступила в магазины Европы в 1967 году. У "Братика" имелся детородный орган, что привело покупателей во Франции, Дании и Норвегии в неописуемый восторг. Вскоре продуктом заинтересовался генеральный директор американской компании Creative Playthings Фрэнк Каплан, который купил права на "Братика" и начал производить его в США. В Америке кукла вызвала серьезный скандал, а в Огайо даже возникла организация, которая боролась за запрещение "Братика". Члены этого общества утверждали, что "игрушки созданы для того, чтобы с ними играли, а половые органы для этого не созданы". Но игрушку так и не запретили. В борьбу за кукольное мужское достоинство включилась либеральная пресса, которая приводила в защиту "Братика" аргументы, характерные для всей полемики времен сексуальной революции. The New York Times, например, разразилась сатирической статьей, в которой американцев призывали покупать детям "нормальные игрушки — пистолеты, бомбардировщики, базуки, ракеты, танки и нейтронные бомбы". И подобные аргументы звучали всякий раз, когда кто-нибудь заговаривал об общественной морали. На любую критику сексуальные революционеры отвечали: разрушение любых половых табу в тысячу раз моральнее, чем война во Вьетнаме, проявления расизма или избиение демонстрантов.
Легкая и не очень легкая эротика стала настоящим двигателем торговли. Корреспондент итальянской L`Espresso писал в начале 1960-х годов: "В Америке все должно быть сексуальным. Кружевное прозрачное нижнее белье продается под слоганом "А ты рискнешь?". "Потрясающие", "провоцирующие", "пленяющие", "разящие наповал" — все это привычные эпитеты для фальшивых накладных ресниц, париков и варварской бижутерии". Сексуальный подтекст получала почти любая реклама. Лекарство от ангины, например, продавалось под слоганом "Ночь нежна со стабилайзером". Что уж говорить об индустрии, выросшей вокруг рок-музыки, которая была буквально пронизана духом сексуальной революции и жила под лозунгом "Drugs, sex, rock`n`roll!".
Сексуальная революция исчерпала себя к началу 1980-х годов. Тому было немало причин — от страха перед СПИДом до падения популярности левых движений, которые теряли свою привлекательность на фоне явного разложения в странах "реального социализма". К тому же к власти в США и Великобритании пришли консервативные лидеры, которые поддерживали стремление "морального большинства" к наведению порядка. Революционеры, напротив, испытывали нехватку лидеров и идей — многие рок-кумиры были уже либо мертвы, либо вышли в тираж, а психологи и мыслители не могли предложить ничего нового.
И все-таки последствия сексуальной революции оказались необратимыми. Консерваторы с их культом семьи так и не смогли остановить рост числа разводов и абортов или же повысить рождаемость в развитых странах, которая начала стремительно падать с началом этой революции. Как оказалось, власть может с легкостью свернуть программы полового воспитания в школах, закрыть "сомнительные заведения", усилить цензуру и наладить пропаганду семейных ценностей, однако она не в силах отменить глубокие социальные изменения, которые сделали эту революцию возможной. Уже никто не мог лишить женщин их экономической самостоятельности, и никто не мог заставить людей отказаться от свободы выбора, к которой они успели привыкнуть.
В начале 1990-х на смену относительно пуританской эпохе Рейгана и Тэтчер пришла эпоха Клинтона, которая по вольности нравов стала приближаться к веселым 1960-м и 1970-м. Так что сексуальная революция оказалась сильнее сексуальной контрреволюции. Некоторые считают, что избрание президентом США Барака Обамы является прямым следствием этой революции. Например, американский профессор Пол Рутенфорд, изучавший историю сексуальной революции, недавно сказал, что "Обама смог связать свою сексуальность со стремлением многих избирателей к политическим переменам".